ГАЛИНА ВАСИЛЬЕВНА СТЕПАНОВА

АЛЕКСАНДР НИКОЛАЕВИЧ ШРАММ

ВВЕДЕНИЕ В СЕМАСИОЛОГИЮ РУССКОГО ЯЗЫКА

Учебное пособие

 

ЧАСТЬ III. ЗНАЧЕНИЕ СЛОВА И КУЛЬТУРНО-НАЦИОНАЛЬНАЯ СПЕЦИФИКА ЯЗЫКА

Человек всегда хорошо воспринимает разницу в звучании слов иностранных языков, их грамматического оформления по сравнению с родным языком. Что касается содержательной стороны слова, значения, то ему в этом смысле “не повезло”. Разница в значениях слов, обозначающих одно и то же, но принадлежащих разным языкам, не столь очевидна. Но именно это различие в значениях представляет особый интерес и для лингвистики, и для философии, так как словарный состав, как никакая другая сторона языка, самым тесным образом связан с действительностью. Однако, как бы ни была связана лексика с действительностью, она все-таки не сама действительность, а часть такого сложного явления, как язык.

Одна и та же действительность представлена словами, языковым материалом, который неодинаков не только в разных языках, но и в разные периоды в одном и том же языке. Следовательно, важно не только то, что обозначается, но и то, как обозначается. Фактически задачей исследования семантической структуры слова является именно последний аспект – каким образом данное содержание представлено в данном значении. Этот аспект называется ономасиологическим.

То, что говорящий использует в качестве орудия мысли почти всегда один, родной язык, создает некую иллюзию “естественности” значений, их употребления и т.д. ( – А как же может быть иначе? Ведь это так естественно, что горит костер – и ребенок горит; мыть окно, но стирать белье и т.д.).

Разрушить эту иллюзию помогает прежде всего сравнение с другим языком. Семантическая структура слов, обозначающих одно и то же, но принадлежащих к разным языкам, снимает или, по крайней мере, расшатывает наше представление о том, что значения слов родного языка единственно возможны. Ведь мы думаем в семантических категориях родного языка, поэтому все выводы могут показаться нам как сами собой разумеющиеся. Язык и действительность не одно и то же, но действительность, представленная в родном языке, претендует быть действительностью вообще, а не действительностью, представленной в данном языке.

Так, например, нам представляется естественным употребление разных глаголов для обозначения однонаправленного и разнонаправленного движения (идти – ходить, лететь – летать, бежать – бегать), для передачи различных видов направления движения приставками (войти, выйти, дойти, обойти и т.д.), для различения способов передвижения (войти, въехать, влететь и т.д.). Однако, как очень доказательно и интересно показал в своей работе В.Г.Гак, такой способ восприятия движения и соответствующая семантическая структура значения глаголов движения не свойственны, например, французскому языку [1].

1. См. Гак В.Г. Беседы о французском слове. М., 1966.

То, что составляет национальную специфику значений слов русского языка, выражается в таких семантических явлениях.

1. Объем значения различен с точки зрения охвата какого-либо отрезка действительности. Сравните русские и английские слова, которые обозначают:

одеяло	blanket (шерстяное или байковое) quilt (стеганое)
заря	dawn (утренняя) evening, glow, sunset (вечерняя)
удобный	comfortable (об одежде, обуви, мебели) convenient (о времени, месте, орудиях)

Здесь русские слова охватывают больший отрезок действительности, чем английские.

В других примерах русское значение охватывает меньший отрезок действительности, чем английское:

stove	печка плита (кухонная)
crisp	рассыпчатый (о печенье) хрустящий (о снеге) свежий (об овощах) [2].

2. Примеры взяты из книги Л.С.Бархударова “Язык и перевод”, с. 79.

Таким образом, слова, обозначающие один и тот же предмет, признак, процесс, могут не совпадать в объеме содержания.

2. Следует отметить случаи, когда совпадение или несовпадение в значении слов разных языков зависит от разницы в том, какую роль играют обозначаемые явления в жизни данного народа, то есть от различных коннотаций слова. Так, названия дней недели, месяцев, названия животных, растений и ряд других слов полностью совпадают, если употребляются как термины, и только частично совпадают, когда употребляются в повседневной речи. Яркий пример такого расхождения значений – слова дуб, береза, ворона, медведь, заяц и др.

“...Действительность воспринимается по-разному; отчасти в зависимости от реального использования этой действительности в каждом данном обществе, отчасти в зависимости от традиционных форм выражения каждого данного языка” [3].

3. Щерба Л.В. Избранные работы по русскому языкознанию и фонетике. Т. 1. Л., 1958, с. 7.

Растение береза есть на территории европейских стран, но в Норвегии, например, со словом, обозначающим это растение, ассоциируется стойкость и выносливость национального характера, в русском языке береза – образ нежности, женственности, духовного света, Родины.

Дуб – олицетворение силы и мощи и в России, и во Франции. Однако в русском языке дуб еще и “дурак” (дубина, дубовый, дубинноголовая). Народные условия жизни, труда отразились в таких образованиях, как дубняк, дубовик, дубина, дубасить, дубить, дубленый.

Разные коннотации обнаруживаются и в обозначениях птиц. Ворон, ворона имеют широкий круг употребления вне обозначения птиц. Ворона – ротозейство, откуда проворонить, белая ворона, ворон. Черный ворон символизирует смерть, плохое предзнаменование вообще, откуда и накаркать – “предсказать плохое”. Своеобразным эквивалентом этой птице во французском языке выступает другая птица – дрозд (merle) [4].

4. Примеры взяты из статьи: Муравьев В.А. О языковых лакунах. – Иностранные языки в школе, 1971, № 1, с. 31-40.

“В той мере, в какой слово содержит в себе указание на предмет, необходимо для понимания языка знать обозначаемые предметы, необходимо знать весь круг соответствующей материальной культуры.

Одни и те же названия в разные эпохи обозначают разные предметы и разные понятия. С другой стороны, каждая социальная среда характеризуется своеобразием своих обозначений. Одни и те же предметы по-разному осмысляются людьми разного образования, разного мировоззрения, разных профессиональных навыков. Как название, как указание на предмет, слово является вещью культурно-исторической” [5].

5. Виноградов В.В. Русский язык. М., 1972, с. 13.

Богатство содержания слов современного русского языка, обозначающих явления природы, растительный, животный мир, во многом зависит от культурно-исторических традиций русского народа, уходящих в глубь веков.

3. Структура многозначного слова также является доказательством национального своеобразия семантики слова, так как в ней отражаются разные смысловые связи между значениями, соотнесенными с явлениями действительности, что характеризует не самое мысль, но способ и образ мысли.

Русское слово стекло имеет следующие значения: (1) “прозрачный материал, получаемый путем плавления и химической обработки кварцевого песка с добавлением некоторых других веществ”. Производство стекла. Небьющееся стекло; (2) “тонкий лист или другой формы изделие, предмет из этого материала”. Оконное стекло. Ламповое стекло; (3) “Посуда или художественные изделия из стекла”. Выставка чешского стекла.

Немецкий эквивалент Glas имеет значения: (1) “стекло”; (2) “стакан, рюмка”; (3) “очки”; (4) “бинокль”.

Сравнение двух многозначных слов показывает не только то, что они обозначают разные явления, но и разный характер этого обозначения. Так, в русском языке этим словом обозначается явление недифференцированно, в то время как в немецком языке производные значения – это обозначения конкретных предметов из стекла.

4. Для выявления национальных особенностей семантики слова определенную роль играет внутренняя форма слова – тот признак, который лег в основу названия. Например, признак “изогнутое, непрямое” (ср.: лука, излучина, кривая линия) лег в основу названий свойств человека, которые оцениваются отрицательно (ср.: лукавый, лукавить, кривить душой, вилять).

5. В каждом языке есть слова безэквивалентные, которые обозначают предметы быта, явления, свойственные только данному народу. Значения таких слов, как балалайка, лапти, самовар, нельзя перевести на другой язык. Сюда же можно отнести и названия сказочно-былинных персонажей – Баба-Яга, Жар-птица, Илья Муромец и т.д.

6. В семантике слова может отразиться общее свойство, направление национальной культуры. Особый интерес могут в этом отношении представить слова большого социального смысла, такие, как правда, подвиг, совесть.

К.Чуковский в своей работе “Высокое искусство” приводит в качестве доказательства несовпадения значений слов, обозначающих одно и то же, русское слово правда и французское verité.

“Для русского человека в слове правда совместилось два разных значения: правда – “истина” и правда – “справедливость”. Когда Сальери произносит у Пушкина:

Все говорят: нет правды на земле,

Но правды нет – и выше. –

под правдою он разумеет моральное начало, справедливость, а когда мы читаем в “Борисе Годунове”:

Все объяснилося, и правда из тумана

Возникла, –

слово правда означает здесь “истину” – нечто такое, что вполне соответствует реальной действительности.

Но никак невозможно сказать, что в первом значении не присутствует хотя бы в виде оттенка и второе, а во втором – первое. Торжество правды для русского языкового сознания есть в то же время торжество справедливости” [6].

6. Чуковский К. Собр. соч. в 6-ти т., т. 3, с. 300.

Во французском языке verité – это только истина.

Думается, что очень важным условием совмещения таких двух понятий, как “истина” и “справедливость”, в одном слове оказалась этимология слова правда – от правъ – “прямой, правильный, невиновный” [7] с последующими образованиями праведный, справедливый, справедливость.

7. См.: Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. Т. 3. М., 1971, с. 352.

В значении слова совесть “внутренняя оценка своих поступков, чувство нравственной ответственности за свое поведение” также есть элемент “справедливость”, который сочетается с “сознанием”, то есть совесть – это “сознание справедливости”.

Упреки совести. Голос совести. Совесть мучает. Совесть не чиста. Не иметь ни стыда, ни совести. Потерять совесть.

Среди зверей я зверем стал,

Вином я совесть усыплял

И ум гасил. (Н.Некрасов. Несчастные.).

Редко отыщется человек, который на вопрос совести – как он живет? – ответил бы, что живет вполне правильно. (К.Федин. Первые радости).

Заимствованное из старославянского языка, в котором это слово появилось в результате калькирования с греческого, совесть в русском языке к смыслу “со-ведать”, то есть “со-знать”, “со-знание” присоединяет дополнительный элемент “справедливость”.

Именно этот “дополнительный” элемент делает слово со-весть фактически непереводимым на другие языки. Вот как пишет об этом М.Шагинян.

“Совесть – непередаваемое свойство души человеческой. Можно объяснить “истину”, “подсознание”, “склонность”... Но нет научных или хотя бы объясняющих слов, чтоб понятно передать другому содержание слова совесть. И даже нет полного эквивалента этого слова в переводах на все другие языки. Даже оттенок в этих языках другой – интеллектуальный (с примесью “науки” в английском и французском (consciens – фр.), с примесью “знания” в немецком (Gewissen)...” [8].

8. Шагинян М. Человек и время. – Новый мир, 1971, № 4, с. 141-142.

Слово подвиг в сознании людей, говорящих по-русски, связывается с движением – по-двигати, по-двиг, обозначало “стремление, старание, борьбу, великое и трудное дело” [9], откуда пошли подвижник, подвижничество.

9. Срезневский И.И. Материалы для словаря древнерусского языка. Т. 2, стлб. 1032.

В современном русском языке значение “героический, самоотверженный поступок” неразрывно связано с “важным по своему значению действием, совершаемым в трудных условиях”. Боевые подвиги. Патриотический подвиг.

Таким образом, значение “героическое деяние, высшее проявление воинской доблести” возникло в русском языке как часть “великого и трудного дела”, которое “подвигает” человек или весь народ, то есть воинский подвиг рассматривался русским языковым сознанием как явление, способствующее движению общества вперед. Большой русский художник Николай Рерих писал в памятные дни мая-июня 1945 года.

“Оксфордский словарь узаконил некоторые русские слова, принятые теперь в мире; например, слова Указ и Совет упомянуты в этом словаре. Следовало добавить еще одно слово – непереводимое, многозначительное русское слово подвиг. Как это ни странно, но ни один европейский язык не имеет слова хотя бы приблизительного значения... Героизм, возвещаемый трубными звуками, не в состоянии передать бессмертную всезавершающую мысль, вложенную в русское слово подвиг. Героический поступок – это не совсем то, доблесть – его не исчерпывает, самоотречение – опять-таки не то, усовершенствование – не достигает цели, достижение – имеет совсем другое значение, потому что подразумевает некое завершение, между тем как подвиг безграничен...

Подвиг создает и накопляет добро, делает жизнь лучше, развивает гуманность. Не удивительно, что русский народ создал эту светлую, эту возвышенную концепцию” [10].

10. Из письма Н.Рериха от мая-июня 1945 г. Цитируется по журналу “Радио – телевидение” (“РТ”), 1967. № 17.

В значении трех русских слов правда, совесть, подвиг помимо того, что соответствует понятию истины, сознания и героического поступка и что переводимо на иностранные языки, есть еще один общий элемент – справедливость, т.е. элемент этический. Именно в таком свете – свете этической оценки – живут русские слова, обозначающие столь важные для каждого народа понятия.

Общее этическое начало русской культуры, нашедшее ярчайшее воплощение в творчестве Толстого и Достоевского, в деятельности Герцена, Писарева, Добролюбова, Чернышевского, в полотнах художников-передвижников, начало, получившее неопровержимое доказательство и продолжение в революции, – это же этическое начало присутствует в словах подвиг, правда, совесть.

Таким образом, объем значения, структура многозначного слова, коннотативные компоненты, наличие культурного компонента, внутренняя форма, безэквивалентная лексика, отражение общих принципов национальной культуры – все это и определяет национальную специфику семантики слова.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Описание центральной семасиологической единицы – значения слова – в разных ее связях и опосредованиях, во взаимодействии с такими семасиологическими единицами, как многозначное слово и лексико-семантическая парадигма, позволяет говорить об изоморфизме их строения. Для всех этих единиц характерны одни и те же типы отношений: соположение, родо-видовые отношения, сходство и противоположение. В этих отношениях реализуются те ходы мысли, которые обеспечивают языковую семантическую обработку отражаемого материала.

Соположение знаменует собой разделение действительности, членение ее на “куски”. В родо-видовых отношениях отражаются интегрирующие и дифференцирующие качества мышления. Отношения сходства и противоположения выявляются при освоении действительности через общее и различное, через различение и отождествление признаков.

В разных семасиологических единицах эти отношения проявляются по-разному. Так, на уровне значения слова, его компонентного состава, они носят скрытый характер, трудно доступны для исследования. На уровне многозначного слова они более очевидны. И совсем явными они оказываются в лексико-семантических парадигмах.

Проявляясь по-разному также в зависимости от категориальной принадлежности слов, от особенностей отображаемого отрезка действительности, эти отношения, будучи изоморфными, являются основанием глобальной системности семантики – не только “по горизонтали” (системность элементов внутри единиц разных уровней), но и “по вертикали” (системность отношений между единицами разных уровней).

Вернуться к оглавлению

 

© Степанова Галина Васильевна, Шрамм Александр Николаевич. Введение в семасиологию русского языка. – Калининград: КГУ, 1980