Такое название имеет изданная в Германии Петером Лангом в 1984 году книга статей, очерков, заметок, автобиографических воспоминаний композитора немецко-славянского происхождения Георга фон Альбрехта (1891-1976). В сохранении обширного музыкального наследия композитора большая заслуга принадлежит его сыну, профессору филологии фон Альбрехту, при участии и под эгидой которого с 1964 по 1991 год вышли в свет 9 томов музыкальных произведений Георга фон Альбрехта. Богатая событиями творческая жизнь композитора, детство и юность которого прошли в России, свидетельствует о способности музыки ломать границы, синтезируя достижения разных национальных культур. Музыка Альбрехта, базируясь на фундаменте классических традиций, не порывая с тональным мышлением, формировалась в атмосфере интенсивных поисков путей обновления музыкального языка, характеризующих творчество композиторов ХХ века. Многие из этих новаций он опробовал и самостоятельно преломил в ходе становления собственного стиля. Стиль этот отличают строгая отточенность письма, чувство меры, сдержанное благородство в выражении эмоций, мягкий лиризм, тонкость проработки деталей. Он умел оставаться верным себе, избегнув как пассивного эпигонства, так и крайностей современных авангардных течений . Вместе с тем в его музыке можно обнаружить черты общности со звуковыми новациями таких разных авторов, как К.Дебюсси и А.Скрябин, И.Стравинский и Б.Барток, с творческими устремлениями К.Шимановского и С.Прокофьева.

Георг фон Альбрехт родился в самом центре России, на Волге, в столице нынешнего Татарстана - городе Казани. Его отец, по профессии математик, был в то время профессором широко известного Казанского университета. Немец по национальности и сын немецкого переселенца, обосновавшегося в Тбилиси, Иоганн Готлиб Давид Альбрехт именно в этом интернациональном по составу населения грузинском городе начал свою преподавательскую деятельность в качестве учителя женской гимназии. Здесь же он встретился со своей будущей женой Варварой Михайловной Мищенко, род которой происходил из Чернигова. Варвара Мищенко была талантливой пианисткой, имевшей солидную профессиональную подготовку. Ее учителем был известный в Тбилиси фортепианный педагог, ученик знаменитого И.Мошелеса Эдуард Эпштейн. Варвара Михайловна и впоследствии сохранила пиетет перед немецкой фортепианной школой. Не без ее влияния первым учебным заведением, в котором начал обучаться фортепианной игре ее сын Георг, стала немецкая консерватория, а его наставником оказался прославленный немецкий пианист и педагог, профессор класса высшего мастерства и директор Штуттгардской консерватории Макс фон Пауэр. Многодетная мать и хозяйка большого дома (Георг был пятым ребенком в семье, после него родилось еще трое), Варвара Михайловна содействовала формированию разносторонних художественных интересов своих детей. Музыкально одаренный Георг духовно был с ней особенно близко связан. Мать находилась с ним рядом во время его обучения на фортепианном отделе Штуттгардской консерватории, при этом сама продолжая музицировать. В ансамбле с учителями Георга она играла сонаты Бетховена, участвовала в музыкальных вечерах и камерных собраниях, проводившихся в городе.

Семья Варвары Михайловны Мищенко имела двойные - украинско-литовские корни. Она родилась во Владикавказе, куда по делам службы был направлен ее отец. Годы учебы прошли в Тбилиси, вскоре после замужества из Тбилиси семья переехала в Казань. Дети росли в многоязычном разнонациональном окружении. С детства они усвоили привычку не только с уважением относиться к другому народу, но и живо интересоваться особенностями его культуры и быта. Разноликим и пестрым был окружавший музыкально одаренного Георга мир звучаний. Наряду с классическим репертуаром, исполняемым матерью, цепкая детская память сохраняла мелодии народных песен и бытовых романсов: немецких и грузинских, которые любил напевать отец, русских, украинских и литовских, которые пользовались популярностью в семье матери, татарских, башкирских мелодий и инструментальных наигрышей, звучавших на улицах Казани и в ее окрестностях в исполнении народных музыкантов.

Музыкальные впечатления детства, связанные с фольклором, послужили первотолчком к самостоятельному творчеству. Словно реализуя на практике крылатый тезис М.Глинки - "Музыку создает народ, мы, композиторы, ее только аранжируем", - Георг фон Альбрехт начал свой композиторский путь с аранжировки народных мелодий. Цикл фортепианных пьес на темы башкирских народных напевов обозначен в списке его произведений опусом первым. Остановив выбор на башкирском фольклоре, он как бы сразу обозначил столь важную для всего его творчества художественную задачу. Предстояло не просто продолжить путь сближения фольклорных и профессиональных традиций, на который еще в прошлом веке стали представители новых национальных композиторских школ Восточной Европы. Одноголосная башкирская народная музыка основывалась на пентатонике и своеобразном сочетании пентатонических и диатонических ладов. Ее богатый жанрово-интонационный фонд включал как долгие напевы, построенные на прихотливой мелизматике, узорчатом опевании варьируемых мотивов на больших интервальных скачках, так и четкие по структуре моторные песни и плясовые напевы без слов, а также программно-инструментальные пьесы. Изучение башкирского фольклора, его ладо-интонационной основы в те годы лишь начиналось. Не существовало и практики художественной обработки народных мелодий. Молодому музыканту предстояло выступить в роли первопроходца и полагаться на собственную интуицию и художественный вкус, которые его не подвели, - фортепианный цикл на башкирские народные темы и сегодня звучит свежо и убедительно. Композитор построил его на чередовании мягких лирических и более импульсивных подвижно-танцевальных напевов. Скупое гармоническое сопровождение, основу которого составляет ленточное двухголосие, оттеняет выразительность мелодии и подчеркивает ее ладовое своеобразие. Фактура прозрачна и воздушна, весь цикл как бы выдержан в мягких пастельных тонах. В каждой изящной музыкальной миниатюре композитор представляет народную мелодию в тонком художественном обрамлении, призванном подчеркнуть ее эстетическое совершенство. Такой подход будет характерен для его творчества и впоследствии. Каждая народная мелодия будет восприниматься им как завершенный самоценный образ. Способы обращения с такой темой напоминают работу ювелира, шлифующего и обрабатывающего драгоценные камни. Сохраняя свои природные свойства, камень в художественных изделиях подлинного мастера подчиняется общему художественному замыслу вещи и ее функциональному назначению. Аналогичным целям служат многочисленные фольклорные сочинения Георга фон Альбрехта. С точки зрения строгого этнографизма в них не все может показаться убедительным. Однако автор видел свою задачу в сближении различных музыкальных миров, подобно тому, как они соприкасались между собой в пространстве его детских впечатлений. Вводя песни своего детства - грузинские, немецкие, русские, украинские, литовские, башкирские, татарские - в русло профессиональных музыкальных жанров и традиций, он расширял круг интонационных источников собственного творчества и насыщал его живыми токами исторического музыкального опыта. Это были одновременно и музыкальные символы его собственного рода.

Важным событием в становлении личности будущего композитора стал переезд семьи из Казани в Петербург. Здесь Георг успешно заканчивает Царскосельскую гимназию, после чего становится студентом Петербургского университета. В гимназические годы он встречается со своим одногодком Сергеем Прокофьевым, в то время уже учеником консерватории. На Георга произвело сильное впечатление знакомство с юным музыкантом, вполне осознавшим собственное призвание, независимым в суждениях, общавшимся в стенах консерватории с самыми знаменитыми русскими композиторами.

Для самого Георга путь к музыке не был прямым, пролегал через ряд испытаний. Профессия музыканта не была в глазах его отца достаточно надежной. Она требовала действительно яркого природного дара, была связана с риском ошибиться в оценке качества музыкальной одаренности и способностей к ее развитию. По настоянию отца юноше предстояло сначала получить общегуманитарное образование и остановить свой окончательный выбор на музыке лишь после того, как отцу и старшим братьям будут даны убедительные доказательства подлинной силы его музыкального призвания. Таких взглядов придерживались в те времена во многих интеллигентных семьях. Можно вспомнить, с каким упорством добивался права стать музыкантом военный инженер Николай Мясковский, десятью годами старший Прокофьева, но оказавшийся с ним на одной студенческой скамье. Еще один их соученик, будущий известный русский музыковед и композитор Борис Асафьев параллельно с учебой в консерватории оканчивал историко-филологический факультет Петербургского университета - тот самый , где чуть позднее стал учиться Георг фон Альбрехт.

Как вспоминал впоследствии Б.Асафьев, в отличие от консерватории, которой был присущ замкнутый корпоративный дух, Петербургский университет характеризовала атмосфера живого творческого поиска. Среди его преподавателей были выдающиеся ученые - люди острой мысли, широких культурных интересов, зажигательного темперамента. В те предвоенные и предреволюционные годы Петербург бурлил новыми идеями, был центром интеллектуальной жизни России. Это был период расцвета русской философской мысли, блестящая эпоха в развитии русской художественной культуры. Живопись художников "Мира искусства", поэзия "серебряного века", новаторские поиски путей обновления театральной эстетики, связанные с именем Всеволода Мейерхольда, возбуждавшая умы прорывом к новым звучаниям музыка позднего Скрябина и дерзкие дебюты музыкантов молодой генерации - Игоря Стравинского, Сергея Прокофьева, близкого к группировке С.Дягилева и привлеченного им к сотрудничеству Н.Черепнина. Под влиянием старших братьев, оказавших немалое воздействие на его духовное развитие, впитывая настроения, характеризующие творческую среду университетской студенческой молодежи, Георг формировался как личность в атмосфере всеобщего брожения умов, религиозных, философских споров, дискуссий, связанных с новыми течениями в искусстве. Все это противоречиво переплеталось с бурными социально-политическими событиями, окрашивалось предчувствием грядущих катастроф.

В вихре сложной эпохи Георгу фон Альбрехту не однажды выпадали на долю испытания, которые, казалось бы, могли сломить его характер. Но при всех сменах внешних обстоятельств его жизни он умел оставаться верным себе и той самодисциплине, той нравственной закалке, которую получил в семье. В художественной натуре матери он находил отзвук сокровенным мечтам навсегда связать свою жизнь с музыкой. Братья, которые принадлежали к кругу высоко образованной технической интеллигенции, приобщали к своим интересам, связанным с театральной и концертной жизнью Петербурга, с увлечением философскими взглядами оригинального русского религиозного мыслителя Владимира Соловьева, с творчеством Федора Достоевского, которое комментировалось в разрезе исторических судеб России и самых глобальных проблем бытия в работах таких современных русских философов, писателей, критиков, как Д.Мережковский, Н.Бердяев, В.Розанов.

Георгу было двадцать три года, когда история впервые непосредственно вмешалась в его собственную судьбу. Он уже получил звание свободного художника-пианиста, занимаясь в Штуттгардской консерватории. Из Штуттгарда выехал на каникулы, собираясь вскоре вернуться и продолжить всестороннее освоение профессии музыканта. Через две недели после его отъезда началась Первая мировая война, Россия и Германия оказались по разным сторонам фронта. "Каникулы" Георга продлились девять долгих лет.

Штуттгардских учителей и их музыкальные заповеди он с благодарностью помнил всю жизнь. В фортепианном классе Теодора Висмайера его научили ценить творчество старых мастеров. Этому способствовали и теоретические занятия под руководством влюбленного в музыку И.С.Баха органиста Генриха Ланга. От Ланга он воспринял умение слышать и добиваться красочности гармонической вертикали в условиях свободного полифонического развития голосов многоголосной ткани. Музыке Георга фон Альбрехта осталась чужда жесткая диссонантность и вязкая полиаккордика современной гармонии. Его эстетическое кредо будет связано с пониманием гармонии как согласия, мягкости и благозвучия, опирающихся на естественные законы акустики. Отсюда пошел его интерес к модальной гармонии, использующей природные свойства натуральных ладов, пентатоники, обертонового звукоряда и его трансформаций.

На занятиях у Висмайера пианистов воспитывали на произведениях Баха. Именно здесь молодой музыкант смог впервые понять истинную ценность ненавязчивой красоты и величия баховской мелодии, как он сам вспоминал впоследствии. С учителями Георгу везло и в дальнейшем. Вскоре после начала войны он оказался в Москве и попал в частные ученики по композиции к Сергею Ивановичу Танееву - одному из высочайших авторитетов в области музыкальной науки и педагогики, известному композитору, пианисту и музыкально-общественному деятелю, автору новаторского теоретического исследования "Подвижной контрапункт строгого письма", продолжением которого стало его "Учение о каноне". Школу С.И.Танеева прошли такие известные русские композиторы, как С.Рахманинов, А.Скрябин, Н.Метнер. Велика была его роль в профессиональном становлении будущих крупных ученых, способствовавших развитию русской музыкально-теоретической мысли, Б.Яворского и Г.Конюса.

Занятия с С.И.Танеевым углубили и укрепили, связав с основами профессиональной композиторской техники, заложенное в Штуттгарде отношение к классическим традициям как фундаменту музыкального профессионализма. Это было особенно важно в эпоху чрезмерного увлечения всевозможными модными музыкальными течениями. В наследии прошлого, в творчестве великих классиков европейской музыки и их предшественников Танеев усматривал концентрацию основополагающих законов музыкального мышления, которые необходимо тщательно осваивать и изучать.

Общение с Танеевым оказалось ценным для Георга не только в чисто профессиональном отношении. Важное воздействие на его восприимчивую натуру имела сама личность выдающегося музыканта. Именно в это время музыка, музыкальное высказывание становятся для него способом мысли и целью существования, неотделимыми от всей его жизни. В звуки изливаются впечатления от окружающего мира, собственные переживания. Но он приучается строго контролировать творческий процесс и его объективировать, подвергая эмоции интеллектуальному контролю. Равновесие субъективного и объективного, эмоционально непосредственного и логически выверенного будет характеризовать все творчество Георга фон Альбрехта вне зависимости от того, что окажется импульсом к рождению того или иного замысла: разрешение чисто технических и технологических задач, эксперимент в области стиля и музыкального языка или, напротив, личное событие либо литературная программа. Жизнь растворится для него в музыке, а привычка мыслить музыкально наложит отпечаток на восприятие людей и образов внешнего мира. В своих воспоминаниях он свяжет образ старшего брата Пауля с темпом Andante cantabile, а раздел, посвященный брату Михаилу, назовет Marcia funebre [1, с.58-60].

Успешно начатые занятия композицией были прерваны смертью Танеева в 1915 году. Осенью 1917 года, находясь в Крыму в семье одного из братьев, Георг решает продолжить композиторское образование в стенах Петербургской консерватории. В Петроград он приезжает, совершив сложное многодневное путешествие, как раз в дни октябрьского переворота. История снова вторгается в его судьбу.

В консерватории он попадает в класс контрапункта и свободного сочинения известного латвийского музыканта Язепа Витола, впоследствии основателя Государственной Латвийской консерватории в Риге, ныне носящей его имя. Витол оказался близок Альбрехту своими эстетическими принципами, импонировал ему кaк личность. В музыкальных произведениях Витола Георга привлекал безупречный вкус, гармонические и ритмические тонкости, характер взаимодействия фольклорных и профессиональных традиций. С Витолом и его педагогическими наставлениями связана свойственная Альбрехту-композитору любовь к тщательной отделке деталей. Как и его учитель, он стал стремиться к ясности мысли, четкости и уравновешенности формы, к техническому совершенству выполнения любого музыкального задания. Романтик по жизневосприятию, Георг обязан своему строгому классическому воспитанию тем, что никогда не грешил в своем творчестве романтическим неконтролированным субъективизмом. Получил он в годы обучения также стойкий иммунитет против увлечения техникой как таковой и теми внешними приметами современности, которые Прокофьев остроумно назвал "модерным рамплиссажем". Георг фон Альбрехт хорошо ориентировался во всех новейших музыкальных течениях и видах композиторской техники. Некоторым из них он отдал разумную дань в разные периоды своей долгой творческой жизни. Но на первом плане всегда оставалось для него совершенство художественного вкуса, чувство меры, равновесие интеллектуального и эмоционального начал.

В годы гражданской войны Альбрехт снова оказался в Крыму. Он участвует в проекте создания в Ялте консерватории. Здесь же, под воздействием воинствующего наступления большевистских властей на религию и церковь, увлеченно работает над оперой "Отче наш". Толчком к появлению замысла оперы стала монодрама французского поэта, драматурга и прозаика второй половины ХIХ века Франсуа Коппе. В ней шла речь о преследовании церковнослужителей во времена французской революции конца ХVIII века. В сознании композитора сюжет актуализовался, связавшись с событиями, свидетелем которых он сам стал. В окончательной версии либретто действие происходит в России в 1919 году, в одном из местечек на берегу моря. Среди действующих лиц значатся два коммуниста, солдаты и офицеры красной и белой армий. Работа над оперой в свое время едва не стоила молодому музыканту жизни. По чьему-то доносу он был брошен в тюрьму как враг советской власти, сочиняющий произведение контрреволюционного содержания. Лишь счастливый случай (снова им руководила его судьба!) помог избежать исполнения смертного приговора. В тюремной камере он пересмотрел прежнее отношение к религии. По собственному признанию, в столь необычных обстоятельствах он впервые ощутил красоту православного богослужебного обряда и силу соборности, по-новому проявившуюся в момент, когда сама принадлежность к христианской общине становилась выявлением внутренней свободы личности. Навсегда оставил след в сознании и пережитый мистический опыт: сон наяву, принесший весть о спасении в канун ожидаемого расстрела.

Первые шаги на педагогическом поприще были сделаны Альбрехтом в Москве, где он стал преподавать в музыкальном техникуме Бауманского района. И снова - крутой поворот судьбы! В 1923 году Георг фон Альбрехт переезжает из большевистской России на родину предков по отцовской линии и с этой поры связывает свою жизнь с немецкой землей. В Штуттгарде он завершает свое музыкальное образование, а затем начинает преподавательскую деятельность в консерватории К.Адлера и в Государственной консерватории. В 1946 году он становится профессором и заместителем директора последней.

Сразу после переезда из России Альбрехт направляет свои усилия на пропаганду народной музыки Восточной Европы. В Штуттгарде он возглавляет хор "Музыкально-этнографического общества", пишет для этого коллектива многочисленные обработки народных песен. Исполняется здесь и духовная музыка православной церкви. С деятельностью хора связано появление такого яркого, художественно совершенного произведения Альбрехта, как его Литургия Иоанна Златоуста с греческим текстом и мастерски интерпретированными византийскими литургическими напевами. В музыкальном языке этого сочинения достигнут органический сплав разных интонационных истоков. Особый характер сообщает целому типичная для музыки Востока изысканная орнаментика, интонации увеличенной секунды, утонченная и гибкая ритмика. Здесь нет акцента на стилизации и попытки подчеркнуть дистанцию времен. Концепция связана со светлой созерцательностью, превалированием интимной сосредоточенности, любованием слитностью и красотой звучания хора a capella.

В Литургии Иоанна Златоуста пытливость ученого-исследователя соединилась с непосредственным слуховым опытом музыканта-практика. В ней композитор сумел передать то впечатление от греческого обряда, которое наиболее емко выражает русское слово "благолепие". Произведение рождено к жизни целым комплексом духовно-эмоциональных переживаний православной культурной традиции. Еще в годы студенчества Георг фон Альбрехт увлекался историей религиозных верований, находясь под влиянием талантливых лекций по старогреческой культуре и античной религии профессора Тадеуша Зелинского. Поляк по происхождению, Зелинский был не только одним из лучших университетских профессоров, но и крупной величиной внаучном мире, знатоком дохристианских религиозных культов. Интересно, что в близкой сфере культурных влияний, отраженных в Литургии Иоанна Златоуста Альбрехта, находился и замысел оперы К.Шимановского "Король Рогер". Польского композитора тоже особо интересовали связи христианства с дохристианскими верованиями и религиозными обрядами, воздействие Византии и музыки Востока на христианскую богослужебную практику позднейших времен.

Творчество Георга фон Альбрехта составляет самостоятельную страницу в пестрой панораме музыки нашей эпохи. Его музыка не поражает слух эпатирующей новизной и кажется лишенной внешней броскости. Но ему удалось выработать свой стиль, избежав вторичности или эклектического смешения различных влияний. В своих лучших произведениях Альбрехт предстает как тонкий лирик и мастер совершенной отделки деталей. В них достигнута мудрая экономия средств. Рельефный тематизм, уравновешенность формы, прозрачность светлых звуковых красок и акварельная чистота переливающихся нежными оттенками гармонических сопоставлений, - так можно было бы охарактеризовать его фортепианные и виолончельную сонаты.

В его многочисленных романсах на тексты русских и немецких поэтов шубертовское начало проявляется в таких же формах, в которых выражали свою преемственность с русскими поэтическими традициями пушкинской эпохи поэты "серебряного века". Эти романсы можно было бы изучать специально в разрезе глубинного родства русской и немецкой культур. Здесь и традиция русских переводов немецкой поэзии, и пересказанные на русский лад темы и сюжеты немецкого романтизма в поэтическом наследии В.Жуковского, в творчестве В.Одоевского, и немецкоцентристские ориентации в русском символизме. Можно к этому добавить и тот факт, что немкой по происхождению была одна из ярких представительниц поэзии "серебряного века", жена Д.Мережковского Зинаида Гиппиус.

В списке работ Георга фон Альбрехта - камерно-инструментальные, вокальные, вокально-симфонические, хоровые произведения. Многие из них рождены непосредственными практическими запросами. Он охотно откликался на просьбы исполнителей, создавая произведения для тех или иных музыкантов и творческих коллективов, с которыми был связан. Многие его сочинения были призваны пополнить педагогический репертуар и решали определенные дидактические задачи.

О связях творчества Георга фон Альбрехта с ведущими художественными тенденциями музыки первой половины ХХ века написал, анализируя с точки зрения особенностей музыкального языка фортепианные сочинения композитора, американский музыковед Эллиот Антоколец: "В начале ХХ столетия многие восточноевропейские композиторы обратились к собственным национальным источникам в процессе формирования нового музыкального языка, вбирающего и обобщающего основные элементы их фольклорных идиом. В то же время другие восточноевропейские композиторы стали извлекать материал из более абстрактных источников, часто используя мелодические и гармонические конструкции, которые были или сходны или идентичны с содержащимися в фольклоре. /.../ Музыкальный язык родившегося в России немецкого композитора Георга фон Альбрехта /.../ базируется на обоих подходах, посредством которых он находит свои особые модели одновременно в восточноевропейской народной музыке и в более абстрактных сферах" [2 , с.301].

Столетие со дня рождения Георга фон Альбрехта его немецкие соотечественники ознаменовали музыкальным фестивалем, проведенным в Гейдельберге (здесь прошли последние двадцать лет его жизни) под эгидой "Русско-немецких музыкальных дней". Были выпущены две кассеты и альбом из трех грампластинок с записями его камерно-инструментальных, вокальных, духовных сочинений. Потом музыка Альбрехта впервые прозвучала на земле, откуда происходит род его матери, - в Киеве. В исполнении украинских музыкантов особый успех выпал на долю таких произведений , как Литургия Иоанна Златоуста, Реквием для сопрано, баритона, хора и струнного оркестра, написанный композитором за два года до смерти. Хоровой коллектив под управлением Елены Холодовой "Артес либералис" исполнил Литургию и во время своих гастролей по Германии летом 1993 года.

Примечания

1. Georg von Albrecht. Vom Volkslied zur Zwolftontechnik. Schriften und Ernnerungen eines Musikers zwischen Ost und West heraugegeben von Michael von Albrecht. / - Verlag Peter Lang. Frankfurt am Main. Berlin. New York. Nancy. - 208 st.

2. Elliot Antokoletz. (Austn, Texas). Modal and Structural Variation in Piano Works of George von Albrecht. / Elliot Antokoletz, Michael von Albrecht (eds). International Journal of Musicology. Vol. 1 (1992). - Peter Lang. GmbH, Frankfurt am Main 1993. - 301-340 p.

 

Марина Черкашина